Покрутив головой, автомат еще раз осмотрел коридор, ведущий к личным покоям герцога — высокие стены из серого гранита, сводчатый потолок, дюжина напольных ваз и столько же статуй в полный рост, за одной из которых он сейчас прятался. Сияющие молочно-белым мрамором, отблескивающие благородной желтизной янтарных прожилок, мерцающие серебром инкрустаций — настоящие произведения искусства, неизменно привлекающие взгляд. Но Мадог даже не замечал их великолепия — его внимание было приковано к стоящему у двери с эмблемой, охраняемому четырьмя закованными в пластинчатую броню стражниками... сейчас автомат видел только цель — герцога Цитадели.
Покрутив головой, автомат еще раз осмотрел коридор, ведущий к личным покоям герцога — высокие стены из серого гранита, сводчатый потолок, дюжина напольных ваз и столько же статуй в полный рост, за одной из которых он сейчас прятался. Сияющие молочно-белым мрамором, отблескивающие благородной желтизной янтарных прожилок, мерцающие серебром инкрустаций — настоящие произведения искусства, неизменно привлекающие взгляд. Но Мадог даже не замечал их великолепия — его внимание было приковано к стоящему у двери с эмблемой, охраняемому четырьмя закованными в пластинчатую броню стражниками... сейчас автомат видел только цель — герцога Цитадели.